Цена в экономике: Цены в рыночной экономике роль, сущность, цены и ценообразование в рыночной экономике, виды

Содержание

Месяц снижения цен: грозит ли экономике России дефляционная спираль

По итогам июня Россию, согласно словам главы Минэкономразвития, ожидает дефляция — если это произойдет, в первом летнем месяце снижение цен будет зафиксировано впервые в истории. О существенности этого фактора спорят в правительстве и ЦБ. Почему в экономике фиксируется снижение цен и есть ли риски дефляционной спирали?

На неделе с 18 по 24 июня инфляция в России, по данным Росстата, оказалась нулевой. До этого статистическое ведомство три недели подряд фиксировало снижение цен. В итоге с начала месяца цены снизились на 0,26%, годовая инфляция замедлилась до 16,22%. Страну по итогам июня ждет помесячная дефляция, предупредил в среду, 29 июня, глава Минэкономразвития Максим Решетников. В этом месяце снижение цен наблюдается впервые.

Во властных структурах ведутся активные дискуссии о снижении цен и их влиянии на экономику. Решетников на съезде РСПП 29 июня рассказал о риске «достаточно устойчивой» тенденции дефляции. На ПМЭФ министр также утверждал, что российская экономика «сползает» в дефляционную спираль. «У нас пятую неделю подряд дефляция, и не надо мерить инфляцию год к году. Давайте возьмем месячные данные, майскую инфляцию, пересчитанную в годовые темпы, — 1,6% уровень инфляции», — говорил на форуме Решетников.

С ним не соглашаются в ЦБ. На Петербургском форуме дефляционные риски отвергал зампредседателя главы ЦБ Алексей Заботкин, который предлагал ориентироваться на данные по инфляции год к году. «Аккуратным» в оценке фактора снижения цен 29 июня призвала быть и глава ЦБ Эльвира Набиуллина. «Я не вижу никакой дефляционной спирали. Это во многом коррекция после резкого взлета цен, который произошел у нас в конце февраля — начале марта», — подчеркнула она.

Материал по теме

Почему снижаются цены

За последние месяцы основные факторы не изменились: на цены влияет укрепление рубля, что приводит и к снижению стоимости непродовольственных товаров, говорит экономист «Ренессанс Капитала» Софья Донец. Еще одна причина — это действительно коррекция цен после рекордных значений в марте. «Это восстановление после шоков. Инфляция год к году по-прежнему высокая, близка к 16%. Но тенденции в дефляции здесь мы не видим», — подчеркивает Донец.

После резкого скачка цен в марте случится «разворот», особенно в непродовольственной рознице — электронике, говорит эксперт «ВТБ Капитала» Родион Латыпов. Коррекция началась еще в конце апреля — начале мая, отмечает аналитик.

Эксперты Высшей школы экономики подтверждают прогноз дефляции в июне на уровне минус 0,4%, с учетом сезонности — минус 0,2%, говорит Forbes эксперт института «Центр развития» НИУ ВШЭ Игорь Сафонов. Но пока дефляция обусловлена небольшой группой продуктов. «Это молоко, яйца, плодоовощная продукция, сахар и мясо», — говорит он. Дефляция в этих категориях типична для конца июля — начала августа, а в 2022 году случился «сдвиг влево» практически на два месяца. «И причины этого неясны. Возможно, в южных странах хороший урожай, поэтому увеличены поставки. Но ситуация нетипична для июня», — отмечает Сафонов.

Материал по теме

Есть ли риски дефляционной спирали

Дефляция измеряется в годовом выражении, и этот показатель должен быть «на ультранизких уровнях». В случае, если экономика входит в дефляционную спираль, «застревают» на низком уровне индексации, а работодатели отказывают работникам в росте зарплат на фоне того, что цены не растут, объясняет экономист. «Спроса нет, цены не растут, зарплаты тоже, спрос падает дальше. И так по кругу», — говорит Донец. Однако делать окончательные выводы о том, насколько затяжной характер может иметь дефляция и какие риски она несет, можно будет только к концу года, добавляет экономист.

В июне будут индексации тарифов ЖКХ и пенсий, что станет проинфляционным фактором в июле, и в следующем месяце можно ждать даже небольшую инфляцию, отмечает эксперт. Дорого обходится и импортозамещение: изменение логистики, закупка альтернативных товаров. А вот август и сентябрь будут традиционно дефляционны из-за сезона урожая, считает Донец.

Возможно, дефляция продолжится в июле и августе, но вряд ли будет носить фронтальный характер, предполагает Сафонов. «А уж употреблять термин дефляционной спирали пока точно рано, к нему нужно относиться осторожно. Предпосылок пока нет», — утверждает эксперт.

Стагнирующий спрос сейчас поддерживает околонулевую динамику в непродовольственных сегментах. Если будет происходить ухудшение потребительских настроений (пока что они, наоборот, понемногу улучшаются) и спрос начнет падать еще сильнее, то тогда будут расти риски дефляции, говорит Сафонов. «Но пока что мы считаем это маловероятным, учитывая значительное смягчение монетарной политики и поддержку со стороны бюджета», — подчеркивает он. Весной не рос объем потребительских кредитов, что также ослабило спрос, но в дальнейшем аналитики ВТБ предсказывают рост кредитования, говорит Латыпов.

Есть предположение, что дефляция может ускориться в IV квартале, когда придется заменять импортные товары и услуги на более дешевые аналоги. Например, на рынке одежды коллекции из Европы заменят предложения из Ирана и Турции, говорит эксперт НИУ ВШЭ Сафонов. «Возможно, одежда будет дешевле на 30%. Но увидим ли мы это в рознице? Такие предположения еще требуют уточнений», — сказал он.

Поскольку дефляция распространяется на небольшую группу продуктов, ее влияние на экономику минимально. «Многие производители сезонную дефляцию закладывают в бизнес-модель, а там, где коррекция была не прогнозируемая, снижение пока не столь чувствительно», — заключает Сафонов.

Цена на углерод – не угроза экономике, а драйвер устойчивого инвестиционного роста российского ВВП

Дмитрий Боровиков, заместитель генерального директора по стратегии, управлению производственным портфелем и трейдингу, вице-президент ПАО «Фортум»

Климатическая повестка набирает обороты. Россия с каждым днем активно включается в международное движение по сдерживанию роста глобальной температуры. На прошлой неделе вышел список поручений президента Владимира Путина правительству. Перед премьером Михаилом Мишустиным, исполнительной властью в целом и куратором климатической повестки в правительстве Андреем Белоусовым лично стоит амбициозная задача по разработке конкретных мер, которые обеспечат, с одной стороны, устойчивый рост экономики, а с другой – углеродную нейтральность страны к 2060 году.

В годы обострившейся в пандемию тенденции к экономическому национализму зеленая повестка становится на удивление общим знаменателем, объединяющим даже США и Китай. Мир твердо намерен к середине столетия перейти к углеродонейтральной модели развития. Почти 90% глобальных выбросов СО2 покрывается теми или иными декларациями по их снижению. При этом действия финансового и корпоративного секторов становятся решительнее и опережают международные дипломатические усилия.

Многим сторонним наблюдателям результаты первого после Парижского соглашения отчетного саммита по климату показались скромными: в Глазго не было революционных решений или ярких речей. Саммит проходил на фоне энергокризиса в Европе, вызванного дефицитом газа и отсутствием достаточных резервных мощностей, и это добавило скепсиса относительно приверженности мировых лидеров зеленой повестке.

Но, на мой взгляд, в Глазго прозвучали важнейшие заявления, имеющие последствия для дальнейшей деловой практики и политики финансирования различных проектов.

В первую очередь хочется отметить, что финальный документ саммита, Климатический пакт, поддержали все страны-участницы, что само по себе стало небывалым дипломатическим успехом в сфере глобальной повестки устойчивого развития. Некоторые из пунктов коммюнике кажутся судьбоносными. Например, впервые прописаны цели по отказу от сжигания угля, если только выбрасываемый СО2 не улавливается специальными системами. Также все страны согласились прекратить финансирование неэффективных углеводородных проектов (что это означает на практике – еще предстоит узнать). Такого рода заявления, согласованные всеми участниками, звучат впервые.

Также в Глазго было объявлено о нескольких важных решениях, поддержку которых получили десятки стран: о необходимости снижения выбросов метана, о недопущении дальнейшего сокращения площади лесов. Немаловажно, что на полях форума было достигнуто соглашение о сотрудничестве между Китаем и США – двумя главными эмиттерами парниковых газов.

Кроме того, был выдвинут целый ряд корпоративных инициатив. Самая заметная из них – инициатива сотен международных финансовых институтов Glasgow Financial Alliance for Net Zero (GFANZ). Участники GFANZ, в управлении которых находится около 130 трлн долл., разработают план по достижению нулевых выбросов их портфельных компаний и финансируемых проектов.

По итогам саммита обязательствами покрыто более 90% глобальных выбросов парниковых газов, а крупнейшие экономики мира взяли на себя обязательства достигнуть углеродной нейтральности: ЕС, США, Япония, Бразилия – к 2050 году, Россия, Китай – к 2060 году, Индия – к 2070 году.

Как отстоять интересы России

Россия отныне выступает полноценной участницей международного климатического диалога. Почти пять лет с заключения Парижского соглашения российские чиновники и бизнесмены, казалось, старательно не придавали значения международной климатической повестке, объясняя это тем, что Россия и так снизила выбросы в сравнении с 1990 годом, и делать в этом направлении более ничего не нужно. Теперь тектонические сдвиги очевидны: сначала президент Путин объявил о цели по углеродной нейтральности, затем и многие министерства начали актуализировать свою риторику. Вероятно, раньше чиновников необходимость активных мер в сфере декарбонизации осознал бизнес. Российские предприятия уже столкнулись на практике с зеленой повесткой: кто-то, как РУСАЛ, СИБУР и «Норникель», видит спрос на низкоуглеродную продукцию в своих отношениях с торговыми партнерами. Кто-то, как РЖД, потерял часть финансового ресурса в силу нежелания международных инвесторов иметь дело с облигациями компании, которая перевозит уголь.

В ходе саммита были подтверждены озвученные в октябре 2021 года президентом Путиным приоритеты: обеспечение экономического роста при низкоуглеродном векторе развития экономики с целью достижения углеродной нейтральности не позднее 2060 года. Наша страна ожидаемо присоединилась к глобальной инициативе по недопущению незаконной вырубки лесов.

Комментируя результаты саммита, спецпредставитель президента Руслан Эдельгериев отметил, что наша делегация вернулась со щитом, то есть отстояла интересы России, причем даже сверх изначальных ожиданий.

Отдельно ярко прозвучали тезисы представителей Минэнерго Павла Сорокина и Андрея Максимова об адаптации российской энергостратегии к целям углеродной нейтральности. Для выполнения планов по целевым объемам ВИЭ к 2030 и 2050 годам уже со следующего года России нужно будет вводить на 1–1,5 ГВт мощностей ВИЭ больше, чем сейчас. А это означает удвоение-утроение текущих темпов. Отметим, что при этом в реальности пока отсутствуют механизмы, способные обеспечить такой амбициозный темп.

Углерод в обмен на инвестиции

Принятые Россией обязательства означают, что за 40 лет нашей стране нужно будет найти способ снизить фактические выбросы парниковых газов, а те, что снизить не получится, – поглотить при помощи лесов, так называемых климатических проектов и иных способов.

При этом важно, помимо усилий по пересчету поглощающей способности лесов, разработать реальные амбициозные планы по сокращению эмиссии парниковых газов в промышленности и энергетике, и лишь те выбросы, которые не поддаются сокращению, компенсировать за счет лесов и иных мероприятий. Без четкого вектора на снижение выбросов в абсолютном выражении наш бизнес неизбежно столкнется с потерей экспортных рынков и утратой существенных финансовых ресурсов: под угрозой нефтехимия, металлургия, удобрения и, возможно, даже нефтегазовая отрасль. На прошлой неделе прогремела новость об отказе французских банков (под давлением экологических движений) по финансированию крупнейшего российского проекта по сжижению природного газа – «Арктик СПГ-2», компании НОВАТЭК. Вероятно, таких новостей будет все больше: без четких планов декарбонизации компании начнут терять доступ к финансовым рынкам.

Основополагающим элементом, который позволит российской экономике адаптироваться к глобальным процессам декарбонизации, на наш взгляд, должна стать среди прочего цена на углерод. Внедрена эта оплата может быть через так называемую систему торговли выбросами. В рамках этих систем компании получают норматив на выбросы, и те, кто «чище» норматива, могут продавать свои излишки тем, кто «грязнее». В рамках такой системы на рыночных основаниях формируется цена квоты – цена углерода, – которая позволяет реализовывать проекты по снижению выбросов, давая прямые стимулы к декарбонизации.

Еще год назад в отношении цены на углерод в нашей стране превалировала негативная риторика. Теперь все чаще и от чиновников, и от промышленности слышится тезис о необходимости внедрения системы торговли углеродными выбросами как фактора, обеспечивающего приоритет зеленых и устойчивых технологий, а также как способа сохранить внутри страны деньги экспортеров, которые в противном случае уйдут в ЕС в виде трансграничного углеродного налога. Будучи уплаченными в России, эти средства могут использоваться для финансирования проектов зеленой экономики, если законодательно будет закреплена необходимость целевого использования средств только для устойчивых инвестпроектов. О необходимости создания российской ETS (Emission Trading System) и появлении цены на углерод недавно высказывались Дмитрий Конов, председатель правления СИБУР Холдинга, и Леонид Федун, совладелец ЛУКОЙЛа. О необходимости готовить бизнес-модели к появлению углеродного налога говорил в своем интервью для РБК глава золотодобывающей компании «Полюс» Павел Грачев.

Важно обеспечить сопряжение нашей системы торговли выбросами с иными международными системами, в первую очередь внедренными нашими торговыми партнерами. Пальму первенства держит ЕС – тут самая зрелая и развитая система. Отметим, что в рамках европейской системы жестко ограничены варианты реализации компенсирующих мероприятий по выбросам и приоритет установлен в сторону стимулирования прямого снижения выбросов, а не их компенсации. Это важно учитывать в рамках чрезмерного устремления ряда наших чиновников в сторону лесоклиматических проектов. С высокой долей уверенности можно сказать, что использование этого инструмента будут пытаться ограничивать. Такие офсеты в отсутствие снижения выбросов в номинальном выражении можно сравнить со средневековыми индульгенциями в католицизме: вместо отказа от греховных деяний прихожане откупались платежом в адрес церкви.

Практические шаги в направлении системы торговли выбросами уже заложены в пилотный климатический проект регулирования по Сахалину. Но экономика Сахалина составляет около 1% российского ВВП, и для проведения полноценного эксперимента необходимо включить и другие регионы. Это может быть экспортно-активный Северо-Запад или территория арктического пояса, в которую попадает целый ряд крупных промышленных кластеров («Норникель», НОВАТЭК, «Роснефть» и т.д.). Предоставление нашим промышленникам инструментов по оплате выбросов СО2 позволит им вести полноценные торговые отношения с партнерами в Европе, Азии, где такие системы уже внедрены. А собранные средства использовать для обеспечения инвестиционного процесса в России, если это оформить законодательно. Увидеть в углеродном регулировании возможности предлагает и зампред ВТБ Юрий Соловьев в своей недавней колонке для РБК. Он упоминает, что уже на горизонте 2030 года оборот углеродного рынка может составить впечатляющие 300 млрд долл.

Мы провели примерный расчет экономического эффекта от появления углеродного рынка в России. Так, по нашим расчетам, при оплате основными отраслями промышленности 15% квот (на первом этапе) по цене на углерод в размере 20 евро за тонну объем ежегодной оплаты выбросов СО2 составит 6,4 млрд евро. Напомним, что в 2021 году средняя цена СО2 в системе ЕС составляла 50–70 евро за тонну. Пилотная цена в Китае, где уже более года функционирует такая система, – около 9 евро. Для российской системы законодателям стоит предусмотреть обязательство направлять собранные участниками системы средства на финансирование проектов в области зеленой экономики, инициатив по дальнейшей декарбонизации. Используя значения мультипликативного эффекта от инвестиций в российской экономике в размере 2 (согласно оценке Министерства экономического развития), получим дополнительный ежегодный прирост ВВП около 0,8–1% в год. Рост цены на углерод будет только увеличивать данные цифры. При этом, по недавним оценкам аналитиков ВТБ Капитал (отчет «ESG и декарбонизация»), даже цена выбросов в пределах 25–30 евро за тонну позволит декарбонизировать более половины промышленных выбросов СО2. А при таких ценах эффект на рост ВВП может достигать и 1,5%.

Таким образом, цена на углерод – это не издержки экономики, а потенциально мощнейший двигатель нового инвестиционного цикла в российской экономике на базе принципов устойчивого развития и декарбонизации. При правильной политике действий российские компании могут от такого энергоперехода не потерять, а приобрести. Логика инвестиционного мультиплицирования и правильного аллоцирования средств, собираемых от функционирования рынка углеродных квот, позволит не реализоваться негативным сценариям от аналитиков Всемирного банка, которые считают, что в силу реактивности действий России она не станет бенефициаром российского энергоперехода. А ведь наша страна не только лидер по запасам углеводородов, но и лидер по природному потенциалу возобновляемой энергетики – солнечной, ветровой и приливной. Нужно только правильно реализовать это преимущество.

Адаптация энергорынка к условиям декарбонизации

В дополнение к системе торговли выбросами на рынке электроэнергетики (отвечающей почти за половину российских парниковых выбросов) необходимо создать условия для развития возобновляемых источников энергии (ВИЭ) без нагрузки на потребителя. Для этого нужен доступ ВИЭ в энергетический рынок без коммерческих и технологических барьеров. В частности, сейчас ВИЭ не может претендовать на значительную часть доходов с энергорынка: российский рынок электроэнергии построен исторически на базе двуставочной модели – оплаты за произведенные киловатт-часы и подключенную мощность. Но мощность ВИЭ не является гарантированным параметром, отсюда – потенциальное обнуление этого компонента платежа. При этом такое разделение на фоне значительного избытка мощности в энергосистеме становится искусственным – и рынок мог бы перейти на одноставку с одновременным формированием рынка системных услуг для поддержания надежности в системе. Эти изменения назрели, особенно в свете того, что предыдущая модель устарела и не дает возможности получать ВИЭ оплату с рынка на уровне тепловых, атомных или гидроэлектростанций (тоже, кстати, нестабильных). Такие изменения придутся по вкусу потребителям: они неоднократно выступали за рост генерации из возобновляемых источников при условии паритета оплаты с сущестсвующими электростанциями.

Другой важный компонент зеленого развития находится в области создания системы долгосрочных двусторонних договоров между промышленными потребителями и производителями энергии на базе ВИЭ. Такая система должна обеспечить гарантии инвесторам в возобновляемые источники энергии, а заинтересованным потребителям дать энергию без выбросов CO2 по разумной цене. Это еще один минус двуставочной модели рынка: система оплаты энергии на оптовом рынке не позволяет создать стимулы для таких отношений. Нужна либо глубинная реформа модели энергорынка, миграция в сторону одноставочной модели, появления рынка системных услуг, или же менее существенные сдвиги, например введение единой ценовой надбавки на поддержание целостности энергорынка при предоставлении участникам свободы отношений сверх этого абонентского платежа. Этот вопрос стал основным в ходе обсуждений на профильной энергетической конференции «Совета рынка», прошедшей в октябре в Сочи. Редкое единство мнений потребителей и многих производителей энергии, что такие изменения необходимы, вселяет надежду, что регуляторы в ближайшем будущем приступят к обновлению модели российского рынка. Иначе 97 ГВт ВИЭ к 2050 году в России не появятся.

Корпоративный запрос на зеленый драйвер роста

Активное участие России в проектах низкоуглеродного развития может переломить тенденцию отставания роста ВВП от среднемировых уровней. Появление нового направления для высокомультипликативных инвестиций, которое позволит направлять средства в промышленность и основной капитал, может дать ежегодный рост ВВП на 1–1,5%, значительно ускорив темпы роста нашей экономики.

Драйвером этого зеленого роста становится корпоративный сектор, который уже в ежедневном режиме ощущает важность создания условий для устойчивого развития и декарбонизации, что обеспечит не только процветание в долгосрочном периоде, но в первую очередь выживание здесь и сейчас.

Источник «Новая газета»: https://www.ng.ru/ideas/2021-12-06/7_8319_price.html

JA Экономика | Ресурсы — рыночные цены

Как устанавливаются цены и почему они меняются?

Потребители приходят на рынок, чтобы потребовать определенные товары и услуги, но они готовы и могут платить только определенную сумму за эти продукты.

Между тем, производителей приходят на рынок, чтобы поставлять товары и услуги, пользующиеся спросом, но они не могут слишком низко опустить свои цены, иначе они не смогут покрыть затраты и сделать разумную прибыль .

Так какую цену они оба могут принять? 1 доллар? 2 доллара? 1,59 доллара? Как потребитель и производитель могут договориться о цене, не тратя каждый день на споры по этому поводу?

Вы и миллионы таких же потребителей, как вы, встречаетесь с производителями через рыночную систему. Давайте исследуем, что такое рынок , и выясним, как он помогает миллионам потребителей и производителей работать вместе, чтобы оба оказались в лучшем положении, чем если бы они не вышли на рынок и не обменялись им.

Посмотрите, как со временем изменились переговоры между потребителями и производителями из-за ценников.

www.npr.org/sections/money/2018/02/28/589278258/planet-money-shorts-the-invention-of-the-price-tag

Цены, которые подходят всем

рыночная цена — это цена, при которой количество , предлагаемое , равняется количеству спроса . Эта цена — единственная, которая уравновешивает или «очищает» рынок.

Рыночная конкуренция имеет тенденцию приближать цены к рыночным уровням. Когда существует избыточный спрос, это заставляет покупателей более интенсивно конкурировать друг с другом за доступное количество. Если продукта недостаточно для того, чтобы каждый мог купить все, что хочет, по предпочтительной для него цене, некоторые люди добровольно заплатят больше, что подтолкнет цену вверх. По мере роста цены происходят две вещи:

1. Некоторые покупатели отворачиваются, и объем спроса падает.

2. Некоторые производители производят больше, и объем предложения увеличивается.

Уменьшение объема спроса и увеличение объема предложения вместе подталкивают рынок к рыночному равновесию .

Рыночное равновесие

Когда цена достигает своего рыночного уровня, объем спроса и объем предложения равны. Любой избыточный спрос устраняется; цена отдыхает.

Так что же произойдет с объемом спроса на курицу, если цена вырастет? Потребители покупают меньше по более высокой цене, верно? Если цена снова упадет, что будут делать потребители? Они купят больше по более низкой цене. Вот как изменение цены влияет на количество проданного товара.

Теперь предскажите, как отреагируют птицеводы, если цены на курятину вырастут. У них будет больше дохода или «выручки», поэтому они захотят производить больше, пока цена высока. Конечно, если цена падает, падает и выручка. В этом случае они захотят производить меньше. Вот как изменение цены влияет на объем предложения.

Вы заметили потенциальный конфликт?

В то время как более высокая цена заставляет производителей продавать больше курицы, покупатели хотят покупать меньше! Более низкая цена побуждает потребителей покупать больше курицы, но снижает желание производителей поставлять курицу в продуктовые магазины. Тогда может показаться, что покупатели и продавцы не смогут договориться ни о цене за фунт, ни о количестве курятины, которую они хотят покупать и продавать. Однако в гражданском обществе существует искусство вежливых переговоров.

Узнайте больше о рыночном равновесии:

mru.org/courses/principles-economy-microeconomics/equation-price-supply-demand-example

Покупатели не конкурируют с продавцами. Покупатели конкурируют с другими покупателями. Продавцы конкурируют с другими продавцами. Подумайте об аукционе.

Пересечение спроса и предложения

Обратите внимание, что в приведенном выше примере кривая предложения и кривая спроса на бензин пересекаются при цене 5 долларов за галлон. По этой цене, рыночной цене, предприятия хотят продавать, а потребители хотят покупать такое же количество газа в неделю. Количество по рыночной цене составляет 50 миллионов галлонов газа. Это единственное количество, при котором каждый покупатель находит продавца, а каждый продавец находит покупателя. Экономисты называют это равновесным количеством.

Удовлетворяет ли эта цена всех на рынке? Конечно, нет. Экономика динамична. Каждый человек, который хочет покупать больше бензина по более низким ценам, не удовлетворен, но у них есть альтернативы, такие как меньше поездок, совместное использование автомобилей, поездка на автобусе и так далее.

Любой производитель нефти, который хочет продавать нефть по более высокой цене, может также рассмотреть возможность использования нефти помимо газа, например, для производства пластика. Пока у каждого есть выбор, система работает, и рынок находит уровень активности, который подпитывает сам себя (без каламбура). Рыночная цена помогает направить товары, услуги и ресурсы на их наиболее продуктивное использование.

Всегда ли рынки работают по рыночной цене? Иногда цены ниже или выше рыночной цены. Однако, пока переговоры ведутся только между покупателями и продавцами, цены, как правило, всегда остаются близкими к рыночным ценам или приближаются к ним.

Чтобы понять, как рынок достигает равновесия, необходимо рассмотреть спрос и предложение.

Избыточный спрос

Рыночная конкуренция имеет тенденцию подталкивать цены к рыночным уровням. Подумайте о билетах на концерт. Билеты стоят 40 долларов за место для популярного артиста. В зале есть 500 мест для продажи, но 900 человек хотят билет по этой цене. Этот избыточный спрос — больше спроса, чем предложения — вызывает нехватку 400 мест. Как ты думаешь, что произойдет? Скорее всего, организатор концерта поднимет цену. По мере роста цен желающих купить билет будет меньше. Таким образом, цена начнет двигаться в сторону цены выравнивания рынка.

Большая идея

При избыточном спросе, пока цена ниже рыночной, покупатели будут продолжать более интенсивно конкурировать за продукт и повышать цену. По мере роста цены объем спроса падает, а объем предложения растет до тех пор, пока не будет достигнута рыночная цена.

Рассмотрим пример с бензином. За 3 доллара покупатели хотят купить 70 миллионов галлонов, а производители хотят продать только 30 миллионов галлонов. Объем спроса (70) больше объема предложения (30). В экономике это называется избыточным спросом или дефицитом .

Помните, что когда существует избыточный спрос, покупатели более интенсивно конкурируют за доступное количество. Поскольку бензина недостаточно для того, чтобы все могли купить все, что хотят, по 3 доллара за галлон, некоторые люди добровольно будут платить больше денег за бензин, что подталкивает цену вверх. В результате возникают две вещи: некоторые покупатели отворачиваются, и объем спроса падает. А некоторые производители производят больше, и объем предложения увеличивается. Вместе они подталкивают рынок к равновесию.

Каждый покупатель, желающий и способный купить газ по рыночной цене, может это сделать. Любой продавец, желающий и способный продавать бензин по этой цене, может сделать то же самое.

Избыточное предложение

Что происходит, когда цена выше рыночной цены?

Подумайте еще раз о билетах на концерт. Цена выросла до 60 долларов за билет, когда на камеру попала солистка группы, говорящая негативные вещи о местном городе. Продавцу нужно заполнить 500 мест, но сейчас билет хотят только 300 человек. Остается 200 мест без покупателя. Продавцу, вероятно, придется снизить цену, чтобы заинтересовать людей этими билетами.

Когда цена поднимается выше рыночной цены, продавцы хотят продать больше единиц, чем покупатели хотят купить. Это называется избыточным предложением .

Большая идея

При избыточном предложении цена продолжает падать до тех пор, пока объемы предложения и спроса не сравняются и не установится равновесие.

Рассмотрим пример с бензином. При цене 7 долларов за галлон производители хотят продавать 70 миллионов галлонов в неделю, а покупатели хотят покупать только 30 миллионов галлонов. При этой цене объем предложения превышает объем спроса. Разница между двумя величинами (40 миллионов галлонов) составляет излишек .

Как и в случае дефицита, избыток усиливает конкуренцию и возвращает рынок к равновесию. Когда существует избыточное предложение, продавцы начинают более интенсивно конкурировать друг с другом за доллары потребителей. Некоторые поставщики снижают цены. Когда цена начинает падать, происходят две вещи:

Некоторые продавцы сокращают количество поставляемого бензина. Например, при цене 7 долларов за галлон поставщики хотят продать 70 миллионов галлонов вместо 80 миллионов галлонов, которые они предлагали при цене 8 долларов.
Некоторые покупатели увеличивают количество бензина, которое они хотят купить. При цене 7 долларов за галлон покупатели как группа хотят покупать 30 миллионов галлонов в неделю вместо 20 миллионов галлонов, которые они хотели за 8 долларов.

Последствия кризиса

Представьте, что у вас есть ранчо, и со временем вы поняли, что элитные рестораны хотят мясо буйвола в качестве изысканной замены говядине. Вы построили свой бизнес на выращивании буйволов и продаже их в эти рестораны. Они зависят от вас в том, что касается необычного продукта, и вы зависите от них как от своих потребителей. Цена выравнивания рынка осталась между вами.

Затем наступает кризис COVID-19, и все рестораны, которые покупают у вас, закрываются или сокращаются до просто еды на вынос. Покупают ли они такое же количество товара у вас? Нет. Объем спроса сокращается, и у вас появляется излишек.

Многие производители сталкиваются с подобными дилеммами. Когда школы закрылись, многие изменили или прекратили предоставление обычных завтраков и обедов, включая молоко. Многие рестораны закрыты или предлагали ограниченное меню на вынос. Объемы спроса на многие товары и услуги резко изменились, в результате чего многие поставщики остались с огромными излишками. В вечерних новостях показали, что молокозаводы сбрасывают грузовики с молоком, которое раньше продавалось школам. Тем временем нуждающиеся семьи стоят в очень длинных очередях за едой. Заказы на дом привели миллионы людей в магазины, чтобы запастись ими. Равновесие на многих рынках было нарушено, и рынкам потребуется время, чтобы найти подходящих поставщиков и потребителей.

По иронии судьбы, кризис позволил нам увидеть, насколько хорошо обычно работает система, благодаря миллионам взаимосвязанных вежливых переговоров между покупателями и продавцами, направляющих ресурсы в сторону их наиболее продуктивного использования.

Чтобы узнать больше об этой проблеме, ознакомьтесь с этой статьей NPR.

www.npr.org/sections/thesalt/2020/04/03/826006362/food-shortages-nope-too-much-food-in-the-wrong-places

Влияние правительства на рыночную цену.

Многие потребители и производители пострадали от кризиса COVID-19 в финансовом отношении: у производителей возникли излишки, потребители потеряли работу, школьники лишились питания, которое ранее предоставлялось в школьных столовых. Так как многие пострадали от кризиса, люди, естественно, обращаются за помощью к правительству.

Правительственные лидеры в целом признают ценность свободного рынка. Но иногда государство вмешивается в рынок. Правительство может решить, что что-то вредно для здоровья граждан, и обложить это налогом, чтобы отпугнуть покупателей. Или правительство может вмешаться, если оно решит, что продукт или услуга настолько важны, что каждый должен иметь доступ к ним по низкой цене. В некоторых ситуациях, когда люди просят о помощи, многие политики считают, что все, что потеряно в ходе свободного рыночного обмена, стоит тех выгод, которые они надеются получить.

Точно так же, как потребители и производители, государственные деятели могут влиять на цены и производство. Потребители и производители используют переговоры на рынке, чтобы договориться о цене и количестве. Тем временем правительство влияет на рынок извне, устанавливая политику, которая меняет ход переговоров между покупателями и продавцами.

Правительство имеет огромное влияние на спрос, предложение, цены, ресурсы и производство на национальном уровне, уровне штата и даже на местном уровне. Что происходит, когда правительства решают использовать политический процесс для влияния на цены и производство на рынке?

Контроль над ценами

Зачем правительству влиять на переговоры между покупателями и продавцами? Иногда у групп покупателей или продавцов возникает конкретный вопрос, который, по их мнению, требует вмешательства правительства в обычные рыночные переговоры. У них часто есть благие намерения просить правительство ввести контроль над ценами, который определяет, насколько высокими или низкими могут быть цены. Экономическое мышление помогает оценить, перевешивают ли выгоды затраты.

Ознакомьтесь с контролем цен и их общими результатами:

Этажи цен

Минимальная цена устанавливает минимальную цену, которая может взиматься по закону. Когда минимальная цена устанавливается выше текущей рыночной цены, это влияет на рынок как для покупателей, так и для продавцов.

Допустим, ученые разработали волшебный боб. Это делает вас здоровым и счастливым. Однако выращивать его сложно и дорого. И маржа прибыли низка, поэтому немногие производители предпочитают ее увеличивать. Эта ситуация побуждает фермеров (производителей) волшебных бобов обращаться к государственным чиновникам с жалобами.

«Если бы нам немного помогли, мы могли бы вырастить больше бобов, и все были бы счастливы и здоровы», — говорят они.

Это звучит хорошо и справедливо для чиновников, поэтому они принимают закон, устанавливающий высокую минимальную цену. Наконец-то фермеры получат достаточно прибыли, чтобы производить больше волшебных бобов, верно?

Но подождите. Вы можете понять, что будет дальше. Когда цена выше, чем обычно выдерживает рынок, существует больше потенциал для получения прибыли, но что на самом деле происходит с суммой покупки? Потребители решают, что дешевле быть счастливым и здоровым каким-то другим способом; они не будут покупать бобы по завышенной цене. В конце концов, фермеры, выращивающие бобы, могут на самом деле меньше зарабатывать на волшебных бобах, потому что они пытались помешать вежливым рыночным переговорам.

Большинство экономистов считают, что минимальные цены не основаны на разумных экономических рассуждениях. Хотя они могут привести к одному положительному предполагаемому последствию , обычно непредвиденных последствий когда ценовых сигналов искажены.

Рассмотрим пример с волшебным бобом. Фермеры, выращивающие волшебные бобы, хотели получить более высокую цену, чтобы получить больше прибыли. Некоторое время они продавали несколько бобов по более высокой цене, и дела шли хорошо. Фермеры вырастили больше волшебных бобов. Разве не в этом был смысл? Они обещали достаточно для всех, если правительство поможет им.

Затем запасы волшебных бобов росли, потому что покупатели выбирали менее дорогие продукты-заменители. Минимальная цена создавала излишек или избыточное предложение. Ничто из этого не имело в виду фермеры, выращивающие бобы. Они думали, что смогут склонить рынок в свою пользу, убедив благонамеренных политиков в правительстве действовать от их имени.

При анализе контроля над ценами важно учитывать эти непреднамеренные вторичные эффекты.

Ценовые потолки

Рассмотрим еще один контроль цен. Потолок цен устанавливает максимальную цену, которую можно взимать за товар, услугу или ресурс. Правительство обычно устанавливает потолок цен с целью помочь людям, которые сталкиваются с относительно высокими ценами. Вот типичный пример: контроль арендной платы установлен с обещанием сделать жилье доступным. Это возможно? Давайте посмотрим.

Узнайте больше о контроле за арендной платой, пример потолка цен:

Попробуйте

Предположим, что правительство устанавливает потолок цен в размере 600 долларов в месяц на сдаваемые в аренду квартиры. Предполагаемое последствие состоит в том, чтобы предоставить тем, кто в этом нуждается, доступное жилье. Звучит неплохо, правда?

Если потолок цен установлен ниже рыночной цены, нам нужно посмотреть, что произойдет с количеством единиц жилья, предлагаемых по цене, регулируемой арендной платой, и сравнить это с количеством единиц жилья, на которые есть спрос. Если рента меньше рыночной цены, то величина спроса будет больше, чем величина предложения. Возникнет дефицит.

Направьте своего внутреннего экономиста, чтобы ответить на этот вопрос: Изучите взаимосвязь между ценовым потолком в 600 долларов и рыночной ценой. Что выше?

Рыночная цена составляет около 1100 долларов за квартиру и обещает разместить около 55 семей (то есть 55 единиц жилья). При цене ниже равновесной в 600 долларов (теперь это требуется по закону) количество требуемых квартир превышает количество квартир, которые их владельцы предлагают. Хотя 80 семей хотят квартиру по такой цене аренды, только 30 семей ее получают. Этот дефицит является непреднамеренным последствием потолка цен.

Другим распространенным непреднамеренным последствием установления потолка цен является то, что качество собственности, скорее всего, ухудшится, поскольку у арендодателя будет меньше доходов. При ежемесячной арендной плате в 1100 долларов владельцы квартир могут покрывать свои производственные расходы, такие как уплата налогов и содержание здания. Но потолок цен не позволяет им оплачивать собственные счета. Будет предложено меньше удобств, таких как бассейны, тренажерные залы или места общего пользования. У продавцов нет стимула или разумной нормы прибыли, чтобы позволить себе эти дополнительные услуги.

Если бы не потолок цен, арендная ставка повысилась бы, что дало бы производителям (владельцам квартир) больше стимулов предлагать больше, а потребителям (арендодателям) больше стимулов искать другие варианты жилья. Эти силы устранили бы дефицит.

Соответствующие дебаты возникли во время кризиса COVID-19. Поскольку так много людей внезапно остались без работы, многие люди опасаются, что они не смогут платить за аренду или ипотеку. Некоторые просили законодателей принять закон, позволяющий людям откладывать арендную плату или платежи по ипотеке. Какое это было бы облегчение. Звучит неплохо, не так ли? Но непреднамеренным последствием было бы лишение предприятий, которые рассчитывали на эти платежи, платить свои собственные купюры .

Правительство действительно играет роль в экономике и на рынке, особенно во время крупномасштабного кризиса, такого как COVID-19. Но мы должны учитывать различные долгосрочные эффекты, а также краткосрочные ожидаемые результаты этой политики.

Резюме

Производители и потребители одинаково помогают друг другу, покупая и продавая через вежливые переговоры на рынках. Потребители определяют объемы спроса, а производители определяют объемы предложения. Точка, в которой встречаются потребители и производители, устанавливает рыночную цену и создает равновесие.

Контроль над ценами предназначен для оказания помощи целевым группам посредством государственного вмешательства. Эти группы считают, что их потребности оправдывают изменение рыночных переговоров в их пользу. Но хотя контроль над ценами часто имеет положительные, преднамеренные последствия, он также имеет и отрицательные, непреднамеренные последствия, которые всегда следует учитывать.

Подумайте об этом

Когда миллионы потребителей покупают у миллионов производителей, как они договариваются о ценах?
Можете ли вы представить себе продукт, цена которого постоянно росла? Когда цена перестала расти?
Можете ли вы назвать причины, по которым правительство могло бы влиять на то, сколько вам платят на работе или сколько вы платите за аренду?
Когда случается стихийное бедствие или даже угроза его, люди всегда спешат запастись необходимыми продуктами, такими как газ, бутилированная вода, молоко, туалетная бумага. Некоторые люди думают, что в таких ситуациях правительство должно устанавливать потолок цен, чтобы предприятия не использовали потребителей в своих интересах. Другие говорят, что рынок лучше всего справляется с переговорами о ценах даже в экстремальных обстоятельствах. Какую политику вы считаете лучшей и почему? Не забывайте учитывать предполагаемые и непреднамеренные последствия.

Экономика: ценообразование, спрос и экономическая эффективность — Учебник — ценообразование и экономическая эффективность

Экономика: ценообразование, спрос и экономическая эффективность — Содержание

Внешние эффекты заторов и экономическая эффективность

Экономика сосредоточена на распределении дефицитных ресурсов в экономике. Когда ресурсы направляются на их наиболее ценное использование в экономике, говорят, что результат экономически эффективен . В большинстве случаев установление цен на рынках посредством взаимодействия потребителей и производителей может помочь в достижении эффективного результата. Однако во многих других случаях рыночные силы могут привести к чрезмерному потреблению в конкретном секторе; шоссе являются хорошим примером этого.

Ключом к достижению экономической эффективности на рынке является обеспечение того, чтобы цены отражали альтернативные издержки производства и потребления определенного товара или услуги для общества. Для большинства товаров и услуг эта альтернативная стоимость будет эквивалентна дополнительной стоимости ресурсов, необходимых для производства товара. Однако для некоторых товаров потребление одним человеком может оказать негативное влияние на других пользователей (или не пользователей) товара, и эту ситуацию экономисты называют внешние затраты или отрицательные внешние эффекты . Если рыночная цена не отражает эти внешние эффекты, то альтернативные издержки для общества будут больше, чем цена, с которой сталкиваются потребители, что приведет к избыточному потреблению с точки зрения общества и, таким образом, к экономической неэффективности.

С экономической точки зрения внешние факторы являются ключевой проблемой перегруженных автомагистралей. Чтобы понять почему, рассмотрим обобщенную кривую затрат, показанную на рис. 3. Эта кривая представляет собой кривую средних затрат и отражает рост транспортных расходов, с которыми сталкиваются отдельные пользователи по мере увеличения объемов трафика. Однако он не отражает дополнительных затрат, которые каждое последующее транспортное средство, входящее в поток движения, возлагает на все остальные, вызывая снижение скорости всего потока транспортных средств по мере увеличения затора. Таким образом, истинная альтернативная стоимость использования автомагистралей для общества включает в себя как издержки, с которыми сталкиваются отдельные пользователи, так и внешние последствия заторов. Иногда его называют 9.0211 предельные социальные издержки заторов (см. Приложение 5).

График. Приложение 5: Предельные социальные издержки и пользовательские издержки. На этом графике показана истинная альтернативная стоимость использования автомагистралей, которая включает в себя затраты, с которыми сталкиваются пользователи, и внешние заторы, иногда называемые предельными затратами. Стоимость пользователя представлена сплошной линией, которая начинается на одной трети пути вверх по оси y (затраты) и движется прямо по горизонтальной линии слева направо, а затем начинает изгибаться вверх на две трети пути по оси x. ось (объем). Прямая сплошная линия представляет спрос. Он перемещается вниз по графику, от максимума по оси Y (стоимость) к максимуму по оси X (объем). Третья сплошная линия представляет собой предельные социальные издержки, которые первоначально следуют за линией издержек пользователя, но начинают изгибаться вверх раньше, чем линия издержек пользователя, чтобы пересечься со спросом. На графике также есть две пунктирные линии (одна движется горизонтально от оси Y, P0, а другая движется вертикально от оси x, V0), которые пересекаются в точке, где первая сплошная линия (стоимость пользователя) и вторая сплошные линии (спрос) пересекаются. Это представляет собой точку равновесия, в которой спрос и предложение находятся в равновесии. Две дополнительные пунктирные линии (P* и V*, начинающиеся немного выше по оси y и немного ниже по оси x по сравнению с P0 и V0 соответственно) пересекаются на линии спроса, где предельные социальные издержки пересекаются со спросом, что показывает, где эффективный уровень трафика будет иметь место в соответствии с точкой зрения общества.

С точки зрения общества, эффективный уровень трафика будет иметь место в точке, где кривая предельных социальных издержек пересекается с кривой спроса, показанной на рис. 5 как V*. При таком уровне трафика все пользователи автомагистрали ценят свои поездки не меньше, чем дополнительные издержки для общества, связанные с добавлением новых пользователей. Однако равновесный уровень трафика несколько выше, V ⁰ . На данный момент существует большое количество водителей, которые пользуются этим средством, потому что ценность, которую они придают поездке, больше, чем затраты, с которыми они сталкиваются (кривая спроса выше кривой средних затрат пользователя), но стоимость общество больше, чем ценность, которую они получают. Таким образом, происходит потеря экономической эффективности из-за чрезмерных объемов перевозок.

Эффективное ценообразование

Повышение экономической эффективности в этих обстоятельствах требует отказа от поездок, стоимость которых ниже их социальных издержек. Один из способов сделать это может заключаться в том, чтобы каким-то образом идентифицировать все поездки с более низким значением и гарантировать, что они не происходят в течение этого периода спроса на этом конкретном объекте, возможно, путем запрета. Однако гораздо более простым средством является корректировка ценовых сигналов, которые получают потенциальные пользователи автомагистрали. Этого можно добиться, взимая плату со всех пользователей объекта в периоды перегрузок, соответствующие величине внешних факторов, связанных с перегрузкой; таким образом, цена, с которой сталкиваются пользователи, эквивалентна предельным издержкам для общества. При оптимальном уровне платы за проезд (t* на рис. 6) менее ценные поездки будут перенесены на другие маршруты или периоды времени (или вообще не будут совершаться), так что новый равновесный объем трафика также будет социально оптимальным уровнем. Это цена за перегрузку.

График. Приложение 6: Оптимальное ценообразование при перегрузке. Этот график показывает, что при оптимальном уровне платы за проезд (t* на графике) поездки с более низкой стоимостью будут смещены на другие маршруты или периоды времени или вообще не будут совершаться. Стоимость пользователя представлена сплошной линией, которая начинается на одной трети пути вверх по оси y (затраты) и движется прямо по горизонтальной линии слева направо, а затем начинает изгибаться вверх на две трети пути по оси x. ось (объем). Прямая сплошная линия представляет спрос. Он перемещается вниз по графику, от максимума по оси Y (стоимость) к максимуму по оси X (объем). Третья сплошная линия представляет собой предельные социальные издержки, которые первоначально следуют за линией издержек пользователя, но начинают изгибаться вверх раньше, чем линия издержек пользователя, чтобы пересечься со спросом. Две пунктирные линии идут от оси y (стоимость) и встречаются с третьей пунктирной линией (V*), которая идет вертикально от оси x (объем) до пересечения с линией спроса. Первая пунктирная линия (P*) проходит от оси y по прямой до пересечения с V*, где предельные социальные издержки пересекаются со спросом. Вторая пунктирная линия проходит от оси Y по прямой до пересечения с V*, где V* пересекается со стоимостью пользователя. Пространство между предельными социальными издержками и пользовательскими издержками вдоль V* обозначено t* как оптимальный уровень платы за проезд.

В отношении эффективного ценообразования необходимо отметить несколько важных моментов. Во-первых, следует подчеркнуть, что оптимальная плата за проезд предназначена для уменьшения заторов на объекте, но не для их устранения. Чтобы понять почему, рассмотрим рис. 7. Устранение заторов в этом примере потребует гораздо более значительного сокращения объемов трафика до V ₁ непосредственно перед тем, как заторы начнут формироваться. Для этого с ценообразованием потребуется плата в размере t ₁ , что намного больше, чем «оптимальная» плата t*. Это приведет к неэффективному низкий уровень трафика на этом объекте, потому что цены для многих пользователей будут основываться на тех, кто ценит свои поездки больше, чем они обходятся обществу, даже с учетом внешних затрат, которые они налагают на других.

График. Доказательство 7: Неэффективно высокие цены на перегрузку. Стоимость пользователя представлена сплошной линией, которая начинается на одной трети пути вверх по оси y (затраты) и движется прямо по горизонтальной линии слева направо, а затем начинает изгибаться вверх на две трети пути по оси x. ось (объем). Прямая сплошная линия представляет спрос. Он перемещается вниз по графику, от максимума по оси Y (стоимость) к максимуму по оси X (объем). Третья сплошная линия представляет собой предельные социальные издержки, которые первоначально следуют за линией издержек пользователя, но начинают изгибаться вверх раньше, чем линия издержек пользователя, чтобы пересечься со спросом. Две пунктирные линии идут от оси y (стоимость) и встречаются с третьей пунктирной линией (V*), которая идет вертикально от оси x (объем) до пересечения с линией спроса. Первая пунктирная линия (P*) проходит от оси y по прямой до пересечения с V*, где предельные социальные издержки пересекаются со спросом. Вторая пунктирная линия проходит от оси Y по прямой до пересечения с V*, где V* пересекается со стоимостью пользователя. Пространство между предельными социальными издержками и пользовательскими издержками вдоль V* обозначено t* как оптимальный уровень платы за проезд. Второй набор пунктирных линий отображается на графике. P1 проходит выше P* по оси y, пока не встретится с V1, который проходит вертикально от оси x на линии спроса. Пространство вдоль V1 от момента, когда он пересекается первой пунктирной линией, до момента, когда он пересекается с P1 на линии спроса, помечен t1, что намного больше, чем оптимальное значение t*, что привело бы к неэффективно низкому уровню трафика.

Во-вторых, необходимо отметить, что получение дохода не является основной целью ценообразования в условиях перегрузок, которое предназначено для лучшего согласования спроса и предложения для преодоления экономической неэффективности, вызванной перегрузками. В действительности, конечно, любая такая схема взимания платы может потенциально генерировать значительные доходы, использование которых становится важной политической и операционной проблемой. Связь ценообразования на перегрузку с доходами пользователей и инвестициями в инфраструктуру будет обсуждаться в отдельном томе этой серии учебников.

Для данного объекта уровень оптимальной платы за проезд в пробках и, как следствие, влияние на уровни пробок в значительной степени зависят от эластичности спроса на поездки. Если спрос относительно неэластичен, оптимальные потери от перегрузок будут высокими, а влияние на снижение перегрузок будет относительно низким. И наоборот, если спрос более эластичен, то большее сокращение объемов трафика и заторов может быть достигнуто с меньшими потерями. Как обсуждалось выше, ключевым фактором, определяющим эластичность спроса, является качество и доступность альтернатив использованию автомагистралей в периоды пиковой нагрузки, таких как общественный транспорт или удаленная работа. Следствием этого является то, что меры по улучшению таких альтернатив могут значительно повысить эффективность эффективного ценообразования в снижении заторов.

Изменчивость спроса и цен

Уровень платы за проезд также зависит от уровня спроса. Хотя это интуитивно очевидно, это имеет важное значение для разработки схем ценообразования на основе перегруженности и помогает продемонстрировать свое превосходство над другими формами платы за пользование. Как было отмечено выше, одной из ключевых особенностей спроса на автомобильные дороги является то, что он существенно различается по времени суток, а также по местоположению. Это означает, что оптимальная плата за проезд в пробках будет меняться в течение дня в зависимости от колебаний спроса. Предположим, однако, что должна взиматься «фиксированная» плата за проезд (например, фиксированные дорожные сборы и налоги на топливо, которые не различаются в зависимости от того, когда происходит поездка), которая не меняется таким образом. Теоретически фиксированная плата за проезд все еще может быть установлена в соответствии с оптимальной платой за проезд в периоды перегруженности и высокого спроса. Однако, если та же ставка платы за проезд применяется в периоды отсутствия перегрузок и низкого спроса (когда нет внешних факторов перегрузки и, следовательно, нет оптимальной платы за проезд), объемы трафика в эти периоды будут неэффективно низкими. На самом деле, поскольку плата за проезд одинакова в течение дня, часть этого трафика может даже вернуться в период перегрузки. Из-за того, что это может произойти, оптимальная плата за проезд в период пиковой нагрузки будет ниже (и менее эффективна для уменьшения заторов), если плата за проезд не может меняться в зависимости от времени суток.

Этот пример можно расширить до нескольких периодов потребности. Предположим, плата за пробки структурирована таким образом, чтобы взиматься по фиксированной ставке, когда она взимается, но может быть равна нулю (т. е. не взиматься) в непиковые периоды. В той мере, в какой спрос меняется в период заторов (например, между пиковым часом пик и «приграничными часами», примыкающими к пику), применимы те же соображения. Плата за проезд в течение периода плеча будет либо неэффективно высокой, либо неэффективно низкой. В результате чем больше вариаций в схеме ценообразования в связи с перегрузками, тем эффективнее она может быть в снижении перегрузок и тем ближе она может приблизиться к достижению экономически эффективного результата.

Аналогичные соображения применимы при рассмотрении цен на объекты в разных местах. Хотя заторы на дорогах могут быть довольно серьезными в крупных городских районах, в небольших городах или сельской местности заторов гораздо меньше. В результате сборы с пользователей (например, налоги на топливо), которые единообразно применяются как к перегруженным, так и к незагруженным районам, не будут столь же эффективными, как ценообразование на основе перегруженности, для эффективного распределения ресурсов в рамках экономики.

Еще одно соображение, касающееся ценообразования с ограниченным перегрузом, касается альтернативных маршрутов. Предположим, что между одним и тем же пунктом отправления и пунктом назначения есть две параллельные дороги, обе подвержены пробкам, но только одна из них может быть оценена. Если плата за пробки взимается только на одном объекте, некоторые поездки, оплачиваемые за счет этого объекта, перейдут на бесплатный объект, что усугубит там заторы. Учитывая возможность этого, оптимальные потери в такой ситуации будут ниже, как и влияние на снижение уровня заторов. Важным следствием этого является то, что ценообразование в условиях перегрузок будет гораздо более эффективным, если оно будет применяться совместно ко всем основным объектам автомагистралей в перегруженном коридоре, а не только к подмножеству альтернативных маршрутов.

В действительности, конечно, сети автомагистралей состоят из целой серии взаимосвязанных сегментов, поддерживающих как альтернативные, так и соединительные маршруты, а также доступ к соединениям с другими видами транспорта (такими как железнодорожные станции). Оперативное управление Федерального управления автомобильных дорог (FHWA) проводило исследование, чтобы изучить потенциальное влияние ценообразования на пробки применительно к таким реальным транспортным сетям.

Плата за перегрузку и другие внешние факторы

Поездки по автомагистралям создают другие внешние издержки для общества, помимо заторов. Возможно, наиболее значительным из этих других воздействий является ущерб, причиняемый окружающей среде и здоровью человека выбросами автотранспорта. В широком смысле предельные социальные издержки использования автомагистралей включают эти издержки. Существуют также рыночные и регулятивные стратегии для борьбы с экологическими внешними факторами, такими как налоги на топливо или правила, касающиеся систем контроля выбросов транспортных средств и содержания топлива, и такие стратегии являются наиболее эффективным способом борьбы с этими конкретными внешними факторами. Однако в той мере, в какой существующие механизмы не полностью учитывают эти внешние факторы окружающей среды, взимание платы за пробки может помочь уменьшить их масштабы за счет сокращения чрезмерного использования автомагистралей (по крайней мере, в периоды перегруженных поездок).

Затраты на взимание платы за проезд и роль технологии

Предшествующее обсуждение экономических принципов, лежащих в основе ценообразования в связи с перегрузками, не касается стоимости фактического взимания таких сборов с пользователей. Действительно, хотя Уильям Викри сформулировал основную теорию ценообразования в условиях пробок в своей работе, получившей Нобелевскую премию в 1950-х годах, потенциал ее широкого применения был ограничен доступными методами взимания платы за проезд. С пунктами взимания платы с персоналом и ограничениями движения, которые они налагают на дороги, это был случай, когда «лекарство хуже болезни».

Достижения в области технологии взимания платы за последние два десятилетия, однако, сделали переменную плату за проезд в городских центрах и на автомагистралях с ограниченным доступом жизнеспособным вариантом, и будущие разработки в области спутников глобального позиционирования (GPS) и специальных технологий связи малого радиуса действия могут сделать возможным введение ценообразования в условиях перегрузок на еще более широкой основе.